А случилось всё легко… Я проснулся среди ночи, поворочался и понял — не уснуть мне больше. Поднялся, вышел в коридор — размяться. Тишина вокруг недобрая какая-то и на месте дежурной сестры никого. Я прям почувствовал неладное и бегом к дяде Лёхе в палату, честно, не застану уже, думал. Дверь нараспашку открыта, единственная из всех, я как заскочил, так и замер. Сопалатники дядьлёхины все делись куда-то, кровати заправлены, только балкон приоткрыт чуть, сквозняком занавес колышет. А сам дядя Лёха на кровати своей, но не полулежит, как всегда, а сидит ровнёхонько и на меня смотрит. И улыбается по-доброму так…Я ему:»Ну напугал ты меня, я, по-правде думал…» — и запнулся… А он ещё шире улыбнулся: «Ты правильно, — говорит — думал».У меня всё внутри похолодело аж. Дурные мысли в голове пронеслись. А он мне:- Лёшка, я ж тебя проститься позвал. Не бойся. Тебе от того страшно, что забыл ты всё. А я — нет, поэтому дни свои последние с тобой провести хотел.- А что я забыл-то? Тогда он мне показал. Не знаю, как описать нахлынувшие чувства, я то ли вспоминал, то ли заново нёсся в холодных водах океана, с дядей Лёхой, оберегая наших самок и детёнышей от крупных хищников и человека, и ласты несли меня уверенней, чем ноги. Потом бой вспомнил, где мы прикрывали друг друга, только я вернулся живым, а он нет. Могилку вспомнил «любимому сыночку», рядом с которой плакал он, а я сверху смотрел и радовался чему-то. Как камни какие-то дробили, как кутить выезжали с цыганами и медвежонком даже, как выступали на одной сцене и аплодировали нам… Вспомнил, как росли рядом и ветками друг друга щекотали, мелких пташек погонять ещё любили, ради смеха… Вобщем, много чего мне открылось той ночью, всё прощались мы,хотя знали, что скоро увидимся вновь. Ушёл он потом своей дорогой, а меня утром растолкал кто-то за плечо. Открыл я глаза — дяди Лёхин сосед. — Слышь, говорит, — вставай, там это…- Почил? — спрашиваю.- Ага. Ночью он того… Тихо так, только утром хватились.- Ну, говорю — светлая память.А самому радостно так. И думаю: «СВЕТЛАЯ ПАМЯТЬ».
